Загрузка...
Мы уже писали, как неоднозначно отнеслись в медицинском сообществе к последним законодательным новациям властей: принудительному распределению выпускников медвузов и колледжей в казенные учреждения в любую глубинку страны, их обязательную отработку там в течении (как минимум) 3-х лет, а в случае отказа – взысканию средств, потраченных на обучение в трехкратном размере. Причем, коснется это только исключительно студентов-медиков, что, естественно, не стимулируют роста интереса молодежи к профессии.
Различные СМИ и соцсети наперебой цитируют мнения чиновников, депутатов, врачей, юристов, представителей высшей школы, профсоюзов и общественных организаций. Точку зрения многих из них мы публиковали в нашем издании. Некоторые из них приводят «Известия». Сегодняшние высказывания — из последнего.
«Кто защитит права выпускника медвуза?»
Директор по развитию и цифровой трансформации клиник «СМТ» (Санкт-Петербург), Национальной ассоциации управленцев в сфере здравоохранения (НАУЗ) Анна МИРОНОВА:
— Сейчас студент-медик, поступающий на целевое обучение, неясно представляет, на каких условиях будет отрабатывать. Я знакома с несколькими случаями, когда отработка превращалась в добровольное рабство.
Для терапевтов в городских поликлиниках без согласования составлялся график работы, им принудительно ставили смены за коллег, ушедших на больничный или в отпуск, при этом финансовые условия оставляли желать лучшего. Молодой врач становится бесправным заложником отработки целевого обучения, что и является причиной высокого уровня расторжений трудовых договоров.
Кроме того, троекратная компенсация за неотработку должна быть зеркально подкреплена гарантиями по условиям будущего трудоустройства, чтобы выпускник медвуза понимал, каким образом будут защищены его права.
«Разве принуждение может быть стимулом?»
Директор Института экономики здравоохранения НИУ ВШЭ Лариса ПОПОВИЧ:
— Штраф (или компенсация) в трехкратном размере в любом случае не станет стимулом для того, кто не собирается оставаться в государственной системе здравоохранения.
Поэтому здесь вопрос в мониторинге и отслеживании. Некоторые руководители регионов считают, что в этой ситуации вообще нужно человека, который не устроился врачом в течение года или полутора, лишать диплома — дисквалифицировать.
При этом саму по себе компенсацию со стороны выпускника медвуза, который отказался от работы в государственной системе здравоохранения, а вместо этого, например, уехал за границу, я считаю справедливой.
«Три года отработки не спасут отрасль»
Председатель комитета по медицинскому образованию НАУЗ Виталина ЛЕВАШОВА:
— Я уверена, что система такого рода нужна. Нет ничего страшного и в том, если это отсеет абитуриентов, изначально не желающих работать в здравоохранении.
Но нам важно понимать, что мы в любом случае должны создавать условия для молодых специалистов. Если условий не будет, то эти три года нас не спасут: молодые специалисты просто уйдут из профессии и будут заниматься чем-то еще, имея на руках диплом о медицинском образовании. Это только первый шаг к тому, чтобы дать возможность государственным медицинским учреждениям выстроить систему поддержки и адаптации молодых специалистов.
«Главное — это справедливость!»
Первый зампред комитета Госдумы по охране здоровья Бадма БАШАНКАЕВ:
— Нам понятно, чем продиктованы все эти инициативы. Потому что и по целевому обучению есть проблемы: только 63% выпускников-специалистов и 88% ординаторов трудоустраиваются в организации, которые их обучали за государственный счет.
Наш комитет Госдумы полагает, что законодательство должно четко регулировать ответственность сторон целевого обучения.
Однако (я хочу подчеркнуть!) это не вопрос ужесточения санкций — это вопрос справедливости и баланса интересов.
«Никаких финансовых и нефинансовых наказаний»
Президент Национальной медицинской палаты, сопредседатель Центрального штаба Народного фронта Леонид РОШАЛЬ:
— Мне кажется, что только распределение окончивших обучение и прошедших строгую аккредитацию для допуска к профессиональной деятельности студентов может решить вопрос кадрового дефицита в первичном звене. Но все это должно происходить с учетом одновременного решения конкретных социальных потребностей молодого врача.
Скажу больше, что при целевом обучении, даже если молодой специалист оказался ненужным той организации, которая его направила, необходимо перераспределять их в зависимости от потребности первичного звена минимум на три года. То же должно относиться к оканчивающим обучение на платной основе.
Но при этом — никаких финансовых и нефинансовых наказаний.
Я считаю, что распределение минимум на три года должны проходить и те, кто заканчивает ординатуру, а поступать в ординатуру сразу после прохождения первичной аккредитации должны выдающиеся выпускники по рекомендации Ученого совета заведения.
Работа в первичном звене — это огромная школа на всю профессиональную жизнь. Только так можно будет решить проблему кадрового голода в первичном звене, нечеловеческой нагрузки на врачей, потребности жителей в медицинских работниках и в целом удовлетворения населения страны первичным звеном здравоохранения.
1 комментарий
Проблема нехватки квалифицированных кадров в первичном звене здравоохранения — одна из самых острых и долгоиграющих задач, стоящих перед отечественной системой здравоохранения. Государство на протяжении многих лет пыталось решить её различными способами: от мотивационных программ до региональных инициатив по привлечению молодых специалистов. Однако ни повышение зарплат, ни льготные условия работы, ни социальные гарантии так и не смогли обеспечить устойчивого притока врачей в сельские и удалённые территории. В этой ситуации законодательная власть, видимо, пришла к выводу, что без административного принуждения обойтись уже невозможно.
Попытки решить проблему через обязательную отработку выпускников медицинских вузов выглядят как авральный шаг, вызванный неспособностью государства предложить конкурентоспособные условия труда. Меры принуждения — будь то трёхкратная компенсация за неотработку или жёсткое распределение — могут дать краткосрочный эффект, но вряд ли станут решением проблемы в долгосрочной перспективе. Ведь если человек попадает в медучреждение не по призванию, а под давлением закона, его профессиональная вовлечённость и уровень удовлетворённости работой будут минимальны. Такие врачи не станут частью системы, они просто «отсидят» положенные три года и уйдут, если только не изменится сама система.
Особенно важно понимать, что молодые специалисты, особенно целевики, чаще всего оказываются в условиях, когда их права и интересы никак не защищены. Они приезжают в удалённые районы, где нет элементарной инфраструктуры, где зачастую низкий уровень жизни, слабая материальная база учреждений, высокая нагрузка и минимальные доходы. В таких условиях даже формальное выполнение обязанностей становится испытанием, не говоря уже о желании развиваться и оставаться в профессии.
Поэтому было бы разумно, чтобы законодательные изменения, направленные на ужесточение условий целевого обучения, сопровождались не только мерами ответственности, но и реальными гарантиями для молодых врачей. Например, распространение майского указа Президента РФ о зарплатах именно на тех, кто проходит отработку по целевому направлению. Это должно быть не абстрактное обещание «повысить средний уровень», а конкретные, гарантированные выплаты из федерального бюджета, соответствующие установленным нормативам. Только так можно создать условия, в которых молодой специалист сможет реально чувствовать себя защищённым и уважаемым профессионалом.
Кроме того, после окончания трёхлетнего срока отработки необходимо сохранять тот же уровень оплаты труда, чтобы человек видел перспективу и имел мотивацию остаться в системе. Иначе получается замкнутый круг: государство насильно отправляет врача в глубинку, даёт ему минимальный ресурс для выживания, а затем ожидает, что он останется там работать добровольно.
Все эти действия должны стать частью комплексной стратегии развития первичного звена здравоохранения, которая должна включать в себя не только кадровую политику, но и модернизацию инфраструктуры, развитие телемедицины, внедрение новых технологий и повышение престижа профессии. Без этого любые меры принуждения останутся временным и малоэффективным решением, которое лишь усугубит ситуацию в отрасли.